Сказка об Институте
Выпуск о медиаграмотности
Привет, это Саша Амзин со своей крайне нерегулярной рассылкой. Сегодня поговорим о медиаграмотности.
Но сначала расскажу о своих делах.
Во-первых, в конце апреля я стал издателем рассылки «Сигнал», запущенной создателями «Медузы». «Сигнал» пришел на смену новостному дайджесту «Вечерняя Медуза». Вместо пересказа новостей ежедневно «Сигнал» разбирает контекст происходящего, вооружая читателя (обычно непростой) историей вопроса.
Мы уже выпустили 25 писем, часто рассказывая об агнонимах — понятиях, которые многие употребляют, не представляя толком их значения. «Братский народ», «Русская душа», «Традиционные ценности», «*** *****» — за 22 года путинизма понятийное пространство российского общества задало нам тем на многие месяцы разборов.
Присоединяйтесь, я буду очень рад, если вы подпишетесь.
Во-вторых, мы с Натальей Вахониной некоторое время назад опубликовали «Антирекорд — Z». Это словарик новояза российских СМИ и пропагандистов. Рекомендую — и если что-то забыто, пожалуйста, присылайте свои варианты на alex@amzin.email.
А теперь к главному. Сегодня у нас рассылка-сказка. У сказок огромное преимущество: они сводят сложные чувства, явления и проблемы к простым словам и ситуациям.
Я несколько раз пробовал описать сложную отраслевую ситуацию российских медиа академическим или хотя бы профессиональным языком, и быстро терял нить. Думал даже нарисовать картинку, но отказался — художник из меня еще хуже Карлсона.
Да, на стене у Карлсона висели две прекрасные картины. Малыш очень любил на них смотреть. Их нарисовал сам Карлсон. На одной в самом углу листа была нарисована крошечная крылатая козявка, и картина называлась «Очень одинокий петух». На другой была изображена лисица, но картина при этом называлась «Портрет моих кроликов».
— Кроликов не видно, потому что они все у лисицы в животе, - пояснял Карлсон.
Но «Сказка об Институте», хотя и опускающая очень важные детали, оказалась почти идеальным решением для нужного мне очерка.
Я буду рад, если вы перешлете ее кому-то еще.
Институт
Никто не помнит, как появился Институт. Наверняка он был старше двадцатого века.
До 1991 года его полное название было Социалистический Институт Свободы Слова и Печати. Затем, в девяностые годы, слово «Социалистический» заменили на «Демократический». В нулевых, посовещавшись, думали назвать «Президентским», но одумались и сошлись на «Общественном».
Официальное название употреблялось лишь в документах. Студенты и преподаватели предпочитали называть его просто Институт. Иногда, когда надо было показать собственную важность — Главный Институт. И никто не спорил.
От других Институт отличался тем, что в него не надо было поступать.
Каждый гражданин считался одновременно и студентом и сотрудником Института. При желании он мог пользоваться всеми (освященными временем) правами сообщества. Например, приводить друзей на Факультет Свободы Собраний.
Обязанность была только одна.
Настанет время, говорили старшие преподаватели, и каждый из вас должен будет принять Решение. Будьте мудры и выбирайте, хорошенько подумав. Нельзя принять Решение с бухты-барахты.
Докажите свою готовность, сдав Экзамен. Экзамен покажет, что вы владеете всей полнотой информации. Ваша моральная обязанность — быть готовыми сдать Экзамен.
Подавляющее большинство студентов и сотрудников понимающе кивали в ответ на эти слова.
У них хватало других дел. Они не собирались сдавать Экзамен. И не готовились к нему.
Экзамен
Большое Решение принимается не от хорошей жизни. Сама жизнь к нему тоже не готовит.
Когда настали темные времена, жителям страны, где располагался Институт, пришлось принимать Решения. Многие рискнули пойти сдать Экзамен.
На занятия прежде они почти никогда не ходили. Они не были глупы или малограмотны. Читали кусочек там, отхватили цитату здесь. Но системные знания отсутствовали, и это выяснит первый же тест.
К счастью, Экзамен не требует широкого кругозора, трудоемких вычислений или заучивания громоздких формулировок. Его может сдать новичок, если у него будет план.
И такой план появился. Дело в том, что кроме новичков, в экзаменационном зале сидят человек тридцать. Они регулярно сдают этот Экзамен, иногда даже ежедневно, это часть процедуры подтверждения их квалификации. Это особые люди, Сотрудники Магистратуры Института (СМИ).
У наших героев-новичков возникает неизбежная и спасительная идея. Вот сидят специалисты. Преподавателя в комнате нет — Экзамен-то ты сдаешь как бы сам себе. Как тут не списать?
Сторонний наблюдатель, настроенный философски, может обнаружить идиотическую иронию — для принятия решений в Институте Свободы Слова списывают чужие слова. Но пусть попробует сам сдать Экзамен, мы на него посмотрим.
Наверное, думает студент, можно даже скомпилировать ответы, подсмотренные у нескольких СМИ. Кто-то ему уже знаком. Кому-то он заочно доверяет.
Но было бы неплохо договориться о критериях отбора. У кого списать? А то один странненький и, кажется, сдает не тот билет. Другой выписывает непонятные формулы, а как списывать, если не понимаешь, о чем говорится.
Экзамены сдают издавна. И сотрудники магистратуры даже привыкли к списыванию. Процедура льстит их самолюбию. Поэтому они распространяют рекомендации — немного запутанные, но действующие.
«Сравните несколько чужих работ. Даже решив списать, попробуйте критически мыслить».
«Ставьте на ботанов. На умников. На тех, у кого в обычном институте чернильные пятна на руках. Чтобы разобраться, переборите скуку».
Сотрудники Института называли это Медиаграмотность, а новички никак не называли.
Они выбирали двух-трех умников. Дальше новичок бесцеремонно и быстро просматривал работы умников, садился на свое место и быстро воспроизводил их аргументы. Как может. Эта стратегия позволяла сдать Экзамен на «хорошо» и «удовлетворительно», даже если человек совсем не учился.
Формальность
Сдавали Экзамены и принимали Решения миллионы, десятки миллионов человек.
Но был нюанс.
Успех Экзамена, превратившегося для многих в испытание по переписыванию, зависел от Сотрудников Магистратуры Института.
А те зависели от Администрации Института, которая недаром еще в нулевых хотела назвать Институт «Президентским».
Сначала вместо сочинений на свободную тему СМИ стали выдавать рекомендованные форматы и список тем, которых касаться не стоит.
Затем СМИ получили списки тем для магистерских сочинений. Между собою они называли их «темники».
Особенно СМИ взволновали несколько показательных увольнений сотрудников. Сигнал был понятен даже идиоту — Администрации требовались верные, а не умные.
Новички продолжали приходить. Но ситуация изменилась.
Отработанная десятилетиями стратегия перестала работать.
Теперь в экзаменационном зале сидели троечники, пишущие под копирку фразы из темника. Некоторые сотрудники магистратуры искупали неоригинальность формулировок эмоциональной окраской.
Но эмоции редко помогали на Экзамене, и тем более не годились для Решения.
К счастью для новичков, сам Экзамен тоже превратился в формальность, потому что Решения ни на что не влияли.
Институт назначал и увольнял сотрудников магистратуры. Определял, какую идею считать верной. И заодно начал утверждать списки правильных Решений.
У СМИ были свои амбиции. Чем более популярны они были в процессе списывания, тем дальше распространялись идеи Администрации. Тем полезнее СМИ для Института. Тем ближе было повышение.
Так как новые идеи и темы оказались не в чести, главным инструментом стали эмоции.
Сотрудники магистратуры разделились на две группы. Одни рассказывали новичкам, кого надо ненавидеть. Другие — за что следует любить Администрацию.
Победили те, кто умел подать любовь и ненависть в развлекательном, популярном ключе. Это превратило Экзамен не в центр Решений, а в центр эмоций по поводу этих Решений.
Желательно — эмоций приятных, потому что Решения тоже были определены сверху.
Большим спросом пользовались экзаменационные сочинения о том, как красить яйца на Пасху и возделывать огород.
Эпилог
С тех пор прошло несколько лет. История не закончилась.
Институт по-прежнему существует. Его временно переименовали в Административный Институт Массовых Коммуникаций. Так в названии отразилась новая природа Института — Коммуникация Администрации с Массами.
Ботаники, раньше работавшие в Институте, разъехались по Институтам других стран, и стараются оттуда писать для новичков сочинения на запрещенные темы.
Новички перестали ходить на Экзамен. Вместо этого Экзамен доставляют им в мобильные телефоны в рекомендательные ленты.
Администрация уже составила список тем, которых в рекомендательных лентах быть не должно, и работает над списком разрешенных тем.
Идет мелкий дождь.